Забавник - Страница 55

— Рич, дочь Лебба Рейду и Кессаа Креча, признается совершеннолетней, получает право службы при дворе конга и допускается к пятому состязанию! Есть возражения наставников или родных?

— Нет! — с досадой выкрикнул Рин и добавил, повернувшись к онемевшему Орлику: — Скажи еще, что ты раньше не догадался?

— Нет возражений! — закричал глашатай с балкона.

— А я-то думал, что такая, как Айра, появляется одна в тысячу лет, — качал головой Орлик. — Нет, парень, если ты и эту девчонку упустишь, тогда я тебе не друг буду вовсе. Скажи, разве можно дружить с недоумком?

— Оставь, вельт, я же дружу с одним таким, — пробурчал Рин и покосился на оставшихся поблизости наставников — чернолицую и здоровяка Рагла. — Почему у нее черное лицо?

— Я несведущ в местных преданиях. — Орлик почесал бороду. — Но вряд ли что-то особенное. Если исключить желание скрыть лицо, к примеру, по причине нехорошей славы или уродства, исключить какие-то лечебные маски, да-да, некоторые красавицы любят вымазать лицо в грязи, тогда остается самое простое — ночь или смерть.

— Не понял? — нахмурился Рин.

— Да просто же! — отмахнулся вельт. — Или ее время — ночь. Или она как-то посвящена ночи. Или умер кто-то из близких, и она в трауре. Или кто-то из близких умирает, скоро умрет. Или она собирается кого-нибудь убить.

— Убить? — напрягся Олфейн.

— Успокойся, — махнул рукой великан. — Вокруг помоста более сотни стражников. Вторая сотня на холме. Арена оцеплена еще и снаружи. На крышах храмов — лучники. У нее, правда, тоже есть лук, но нет стрел. Но главное, даже если не дорога собственная жизнь, кого тут убивать? Конг, конечно, наблюдает за состязаниями с галереи, но его не видно за тканью! Да и брось ты меня расспрашивать о том, о чем я не знаю! Не забывай, я не хенн, а вельт. Спроси у меня что-нибудь о вельтах!

— В другой раз, — пообещал Рин.

— В другой так в другой, — зевнул Орлик. — Кстати, что ты можешь сказать о ее мече?

— Был когда-то в моих руках подобный, — задумался Рин. — Эсток. Седельный… Зачем она его с собой таскает? Хотя я смотрю, он опечатан?

— Да, — согласился Орлик. — Меч опечатан — зашнурован и залит сургучом. Но он легкий. Или деревянный, или меча нет вовсе. Одна видимость. Для куражу.

— Для куражу достаточно было бы черного лица, — усмехнулся Рин. — А почему ты решил, что меч легкий?

— Эх, не привык ты раздевать селянок глазами, — хмыкнул вельт. — Меч она несла на ремне? На ремне, брошенном через плечо. Будь он на поясе, чертил бы по камням в двух шагах позади меченосицы. Но ремень не врезался в плечо!

— А если у нее плечи вроде твоих? — поинтересовался Рин.

— Скажи еще, что у меня черное лицо, — хмыкнул вельт, но тут же посерьезнел. — Что будем делать дальше?

— Ты о жребии? — спросил Рин.

— Да, — кивнул Орлик и обернулся к претендентам. Тир, Рич и Маес сидели по углам помоста. Динус, раздевшись по пояс, плескался у ведра воды.

— Они разберутся, — пожал плечами Рин. — Или я чего-то не понял и они не выросли как брат и сестра в доме у приемного отца, который отличный мастер меча? Я рад, что жребий свел Тира и Рич.

— А потом? — не унимался вельт.

— Маес или Динус? — прищурился Рин. — Скорее Маес. Но вот что противопоставит ему Тир, я не знаю.

— Значит, все-таки Тир? — удивился Орлик.

— Понимаешь, — Рин наклонился к вельту. — Ты, как оруженосец, должен знать. У Рич уже есть хороший меч! Зачем ей еще один? Да и какого демона ей нужна служба с одиннадцатью матерыми мужиками из дюжины конга?

Первыми на помост вышли Маес и Динус. Холм шумел с ленцой: состязания затянулись, публика устала, хотя по рядам и продолжали ходить начетчики и, наверное, делались ставки. Воины получили шлемы с бармицами и легкие длинные кольчуги. Вооружиться пришлось деревянными мечами, правда, они были вырезаны из хорошей древесины и пропитаны смолой.

— Бой продолжается с удара колокола и до следующего удара, — объяснил Хорм. — Побеждает тот, кто побеждает. Проигрывает тот, кто пропускает удары, падает или отступает с помоста, теряет оружие, и оно улетает на камни. Если один из соперников сдастся либо не сможет продолжать схватку, победа достается противной стороне. Если колокол звучит раньше, победителя определяет конг. Ясно? Победители двух пар будут сражаться за меч между собой.

— А если противник гибнет? — бесстрастно спросил Маес.

— Тогда я буду очень огорчен! — повысил голос Хорм. — Сражайтесь и помните не только о доблести, но и о чести. Никто не должен продолжать схватку после удара колокола или окрика глашатая! Отдыхайте. Осталось недолго!

Вблизи деревянные мечи почти ничем не отличались от настоящих. Только при столкновении издавали не звон или скрежет, а стук. Именно его услышали друзья, когда Маес и Динус вышли на помост и их мечи скрестились. Динус стал осторожнее, больше не закручивал веера и не рвался на противника с открытой грудью. Зато Маес стал беспечнее. Отбивая удары Динуса, он трудился едва ли не вполруки. Сына Гармата, который превосходил противника ростом на голову, а весом раза в два, безволие хенна словно взбадривало, вскоре и зрители стали поддерживать здоровяка. И он снова и снова бросался вперед, стараясь достать серого парня, который отбивался, уходил от ударов, но не нападал сам.

— Заманивает, — прищурился Орлик.

— Неужели? — удивился Рин. — А по-моему, смеется, открывается. Воин половчее давно бы уже поразил серого несколько раз! Зачем заманивать, если Динус сам фехтует грязно? Тир давно бы уже его достал! Думаю, что и серый!