Забавник - Страница 20

А вот Ильке не помешало, что Тир становился мужчиной У нее на глазах. Впрочем, и Тиру не помешал возраст возлюбленной — сам глаз с нее не сводил, хотя и держал себя с Илькой еще строже, чем с Рич. Но вольность-то — дело наживное, натешится и губами красавицы девчонки, и ее телом после свадьбы. Всего-то осталось: через день пройти Посвящение в воины на большой арене Скира. Тогда Тир получит право поступить на службу и завести собственную семью. Да и Ильке до семнадцатилетия, после которого принято принимать сватов, остался один год. Впрочем, с согласия родителей невесты, о нем можно и вовсе забыть! И появится еще один бравый воин в дружине Сната Геба. Тир, правда, рассчитывает остаться младшим наставником в школе Марика, но ведь неизвестно еще, как жизнь может обернуться?

Вот какие мысли вертелись в голове Рич, когда она сидела в двух локтях от обезглавленного тела Мэйлы и все пыталась понять, что за магия заставила мертвую воительницу дойти до стола и сесть на свободное место.

А потом во дворе заведения появился нынешний старшина стражи конга Картус, и началось долгое разбирательство. Была обыскана и опечатана комната Мэйлы, опрошены все, кто находился в доме, вызваны колдуны. Сам Бравус приплелся из храма Мелаген вместе с вечно погруженным в мрачные мысли дряхлым Вертусом. Жрец уже было начал увещевать разбирателей в том, что никакого особенного колдовства в предсмертии и смерти девицы Мэйлы применено не было, разве только раскаленный в очаге меч, но тут подал голос Вертус, и Бравус счел за лучшее замолчать. Никто лучше Вертуса не мог разобрать хитроумное колдовство, при том что сам наставник общей магии колдовать не любил и делал это редко и крайне неохотно. Вертус бестрепетно наклонился к трупу, понюхал срез, только что не лизнул его, затем поднял голову, зачем-то долго вглядывался в глаза несчастной, но подал голос, только чтобы остановить Бравуса:

— Магия огня наличествует. Хитрая и тонкая, но именно она. Рискну предположить, что речь идет о жидком огне, но приготовленном заранее и наведенном на жертву на расстоянии. Женщина была подчинена, затем неизвестный нам умелец умертвил ее дух, оставив тело на грани смерти, и набросил огненную удавку на горло. Она и подействовала… — Вертус на мгновение запнулся, но тут же уверенно продолжил: — Подействовала, едва несчастная попала в перекрестье взглядов. А сейчас мы проверим одно предположение.

Он поднял не успевшую окоченеть руку Мэйлы и заголил рукав. На смуглой коже красовались два штриха — двойная царапина. Не косой крест, нет. Уголок. Рич тут же схватилась за собственное запястье. Вздрогнул Марик. Выпучил глаза Насьта. Тяжело опустился на скамью старшина дружины.

— Одиннадцатая смерть, — вздохнул Картус, теребя обвислые седые усы. — Десять ветеранов умерли похожим образом. У кого была отсечена рука, у кого нога, но у каждого такая же отметка на руке! У некоторых были сожжены внутренности. Неизвестный маг ни разу не повторился! И всякий раз смерть случалась в людном месте. Не расползлись еще слухи по Скиру? Расползутся! Просто, когда отваливается, к примеру, нога и человек падает замертво, ущерб в глаза не бросается. И кровь не хлещет, и штаны не распадаются. Экий забавник отыскался в Скире!

— Еще будем ждать смертей? — поинтересовался Вертус.

— Вряд ли, — глухо пробормотал Картус.

Старый воин, бывший кормчий одной из самых больших галер, сменивший на посту старшего дружины Марика, стянул с головы колпак и вытер им пот со лба.

— Последняя она была, — пробормотал он. — Я всю неделю голову ломал, а потом, вчера еще, догадался. Все десятеро были во время войны в охране храма Мелаген. Ирунгу подчинялись. И Мэйла ими командовала, кстати. Сегодня хотел поговорить с ней, не успел. И у всех такая же отметка. Но, кроме этих одиннадцати, никто не выжил. Ирунг давно умер. Эх, никто его руки не рассматривал! Не было больше никого в храме в ту ночь…

— Было, — твердо сказал Марик и заголил руку.

— И я, — протянул Насьта.

— Та-ак, — озадаченно протянул Картус. — Это что же? Охрану к вам теперь приставлять?

— Для начала освободить от занятий в школе магии, — Удивляясь сама себе, брякнула Рич и тоже выставила перед собой руку. — Я, наверное, тоже в той войне в храме Мелаген отметилась?

— И я? — потянул рукав Тир.

— Четверо еще, что ли? — воскликнул Бравус.

— Правда, живые пока, — помрачнел старик Вертус. — Но отметка-то у вас чуть другая, да… И высечена иначе… О Марике Дари и ремини я и сам слышал, рассказывал мне кое-что старина Дамп за кружечкой теплого вина, а вот об этой парочке… Я уже давно понял: в нашей школе без златовласой сорвиголовы никакая пакость обойтись не может, и все-таки…

— Их матери были в храме, — проговорил Марик. — И обе остались там. Одна навечно, другая… другая исчезла.

— На этом следствие прерывается, — поднялся на ноги Картус. — Повелением конга все, связанное с храмом Мелаген, отнесено к тайным делам. И служба в большом зале храма Мелаген не ведется уже семнадцать лет неспроста. Не болтать попусту! Надеюсь, повторять мне это не придется? Марик, одолжи моим ребятам тележку, на которой возишь дрова, мы увезем тело. Охрану оставить?

— Охрану? — не понял баль и окинул взглядом двор.

С тревогой, приложив ладонь к губам, смотрела на него Ора, не отрывали от названого отца колючие взгляды Тир и Рич, хлопала мокрыми ресницами Илька, ковырял пальцем клапаны в дудке Насьта.

— И что она может, твоя охрана? — вздохнул Марик. — Вот был бы жив Ирунг!..